Нонна Григорьевна Баженова была призвана в армию, в Татищевские лагеря, еще до начала войны. Она работала в военном госпитале медицинской сестрой. 22 июня 1941 г., еще до того, как всей стране было объявлено о начале войны, рано утром она приняла военную присягу.
С началом войны сформировали медсанбат, и Нонна Григорьевна выехала вместе с ним на фронт. По дороге встречались эшелоны с ранеными. На них было больно и тяжело смотреть, хотелось помочь хоть чем-то.
Ее медсанбат стоял недалеко от линии фронта. Раненых было много, поэтому работали, не считаясь со временем, и днем, и ночью. Работали напряженно, каждую минуту, ожидая сигналов военной тревоги. В первых числах октября 1941 г. часть, в которой служила Баженова, была окружена; 10 октября она с несколькими товарищами попала к немцам в плен.
Сколько было всего пережито... Их, медсестер, заставляли работать в домах — в каждом доме по сестре. При этом они не должны были видеться друг с другом. Раненые лежали кто где — где на соломе, а где и просто на полу. У Нонны Григорьевны в доме было более 50 раненых. Не было медикаментов, перевязочного материала. Все это приходилось просить у местных жителей, которым иногда удавалось подойти к окнам дома, где находились раненные советские бойцы. И они всегда выручали, приносили разные тряпки, где-то брали марганцовку. Советские солдаты голодали, так как немцы приносили раз в сутки «баланду» из чечевицы и по маленькому кусочку суррогатного хлеба, а потому местные жители приносили и еду — сырую тыкву, картофель. Все это пленные ели в сыром виде, ведь варить не разрешалось.
Раненым было очень тяжело, но они жалели медсестер. Однажды
ночью, вспоминала Нонна Григорьевна, она легла спать и услышала, как раненые договариваются хотя бы ночью ее не тревожить, обходиться самим. Да разве уснешь, когда рядом стоны, а за окном звучит громкая картавая немецкая речь! Но вот в один из дней — 24 октября — пришел немецкий врач со своей свитой. Он бегло осмотрел раненых; указывая длинной тростью, по-видимому, брезгуя дотронуться, велел Нонне Григорьевне некоторым снять повязки. Она дрожащими руками исполнила приказания. Через несколько дней после этого осмотра пришли солдаты, стали поднимать и уводить раненых. В суматохе к Нонне Григорьевне, незаметно для солдат, подошла одна из медсестер: появилась реальная возможность бежать из плена. В левой половине дома, где лежали раненые, жили старики-хозяева. Нонна Григорьевна проскользнула к ним. Они уже подготовили для нее другую одежду. Через несколько минут Баженова переоделась и вышла во двор, где присоединилась к толпе местных женщин и детей, провожавших раненых. Так удалось спастись по крайней мере двум советским медсестрам. Переодетые женщины вышли за город; их поджидал один из раненых офицеров — как ему удалось бежать, Нонна Григорьевна не знала. Вначале шли вместе, но потом пришлось разделиться — Нонна Григорьевна задержалась в одном из сел, оказывая помощь покалеченным детям — в доме взорвался запал. Дальше она шла одна, желая скорее выйти к своим. Когда же ей это, наконец, после многих переживаний и испытаний удалось прийти, радости не было границ! Н.Г. Баженова работала и во фронтовой санлетучке: они брали раненых из медсанбата и перевозили в полевые и фронтовые госпитали. Дорогой кормили, перевязывали, если у кого промокала повязка. Через полгода Нонна Григорьевна приказом была переведена в полевой госпиталь, где и проработала всю войну. Работы много, особенно когда шли бои. Иногда приходилось работать на перевязочной по двое суток без отдыха.
За работу в госпитале Нонна Григорьевна Баженова награждена медалью «За боевые заслуги», а после окончания войны — медалью «За победу над Германией».